То, что было создано в конце 50-х годов прошлого века в лесу под Михайловкой Волгоградской области, сейчас называют социальным лифтом. Построенные в стиле «сталинский ампир» белоснежные корпуса, собирали в своих стенах лучших из лучших – талантливых школьников из самых разных социальных слоев. Пережившая жесточайшую войну страна брала детей на полное обеспечение и ковала из них свое светлое будущее.
– Я рос в очень простых условиях. И когда в 1959 году одним из первых зашел в свою новую комнату и учебный класс, то просто обомлел, – рассказывает Виктор Сапожников. – Белые стены, чистый коврик, тумба, отдельный шкаф, картина в красивой багетной рамке и даже собственный приемник – рай для мальчишки, который в своей жизни еще вообще ничего не видел. В фойе стояли мягкие диванчики, красивые горшки с цветами. Сейчас кому скажешь, даже не поверят.
Кстати, когда в 1964 году во всех интернатах области сокращали образование до восьми классов, михайловский райком решил урезать и нас. Тогда директор Александр Кусонский дошел до самого верха и отстоял 10 классов. Конечно, ему этого не простили, и в скором времени нашли причину, чтобы уволить. Но больше ни одной попытки снизить нашу школу до уровня обычных учебных заведений не было.
Кругозор юных гениев расширяли не только напряженным штудированием математики, физики и других точных наук, но и бальными танцами, игрой на баянах, спортивными играми и даже шитьем маскарадных костюмов.
– Ни один ученик не мог сказать: мне скучно и нечем заняться, – уверен последний выпускник школы Эльбрус Ибрагимов. – Мы жили в сумасшедшем ритме: после занятий в оркестре я бежал в спортивный зал. Инвентарь – на любой вкус и цвет: лыжи, коньки, велосипеды. Больше всего мы, конечно, ждали выходных: днем тихий час, а вечером – кино и танцы с девчонками в актовом зале.
Кузницы светлого будущего страны больше нет. Школа-интернат будущей элиты, которую школьники называли своей, отдельной республикой Советского Союза, не пережила начала 90-х и с тех пор стоит заброшенными руинами, потихоньку зарастая диким подлеском.
Несмотря на прошедшие годы, выпускники до сих пор держат связь и еще верят в невероятное – возрождение интерната.
– Школа не может закрыться, пока не выпустит своего последнего ученика, – уверен Виктор Сапожников. – Я перерыл всю документацию интерната и не нашел приказа о своем отчислении. Не понимаю, как так получилось, но про меня просто забыли и по документам сохранили учеником. Наверное, поэтому память об интернате меня не отпускает уже 53 года.
